Есть у Нила Стивенсона ( Neal Stephenson ) в романе Анафем такой термин очень удобный для обозначения специальных приёмов которые используют политики и торговцы для обмана людей.
Bulshytt: (1) In Fluccish of the late Praxic Age and early Reconstitution, a derogatory term for false speech in general, esp. knowing and deliberate falsehood or obfuscation. (2) In Orth, a more technical and clinical term denoting speech (typically but not necessarily commercial or political) that employs euphemism, convenient vagueness, numbing repetition, and other such rhetorical subterfuges to create the impression that something has been said. (3) According to the Knights of Saunt Halikaarn, a radical order of the 2nd Millennium A.R., all speech and writings of the ancient Sphenics; the Mystagogues of the Old Mathic Age; Praxic Age commercial and political institutions; and, since the Reconstitution, anyone they deemed to have been infected by Procian thinking. Their frequent and loud use of this word to interrupt lectures, dialogs, private conversations, etc., exacerbated the divide between Procian and Halikaarnian orders that characterized the mathic world in the years leading up to the Third Sack. Shortly before the Third Sack, all of the Knights of Saunt Halikaarn were Thrown Back, so little more is known about them (their frequent appearance in Sæcular entertainments results from confusion between them and the Incanters). Usage note: In the mathic world, if the word is suddenly shouted out in a chalk hall or refectory it brings to mind the events associated with sense (3) and is therefore to be avoided. Spoken in a moderate tone of voice, it takes on sense (2), which long ago lost any vulgar connotations it may once have had.
In the Sæculum it is easily confused with sense (1) and deemed a vulgarity or even an obscenity. It is inherent in the mentality of extramuros bulshytt-talkers that they are more prone than anyone else to taking offense (or pretending to) when their bulshytt is pointed out to them. This places the mathic observer in a nearly impossible position. One is forced either to use this “offensive” word and be deemed a disagreeable person and as such excluded from polite discourse, or to say the same thing in a different way, which means becoming a purveyor of bulshytt oneself and thereby lending strength to what one is trying to attack. The latter quality probably explains the uncanny stability and resiliency of bulshytt. Resolving this dilemma is beyond the scope of this Dictionary and is probably best left to hierarchs who make it their business to interact with the Sæculum.
— THE DICTIONARY, 4th edition, A.R. 3000
Прехня. 1. (флук. конца эпохи Праксиса — начала Реконструкции) Всякое искажение истины, особенно намеренная ложь либо умышленное запутывание вопроса. 2. (орт.) Более технический и клинический термин, означающий речь (обычно, но не обязательно, политическую либо коммерческую), в которой используются эвфемизмы, сознательная расплывчатость, отупляющие повторы и другие риторические уловки, создающие впечатление, будто что-то и впрямь сказано. 3. Согласно воинам св. Халикаарна, радикального ордена во втором тысячелетии от РК, всякое устное либо письменное высказывание древних сфеников, мистагогов Древней матической эпохи, коммерческих и политических институтов эпохи Праксиса и, после Реконструкции, всякого, кто, на их взгляд, был заражён процианским менталитетом. Привычка воинов св. Халикаарна прерывать этим словом лекции, диалоги, частные беседы и т.п. углубила раскол между процианскими и халикаарнийскими орденами, характерный для матического мира накануне Третьего разорения. Вскоре после разорения все воины св. Халикаарна были отброшены, и других сведений о них не сохранилось. (Частое изображение членов ордена в мирской развлекательной продукции объясняется тем, что их путают с инкантерами.)
Прим.: в матическом мире это слово, выкрикнутое в калькории или трапезной, вызывает в памяти события, связанные с 3-м значением, и потому крайне нежелательно. Произнесённое спокойным тоном, воспринимается во 2-м значении, давно утратившем всякие грубые коннотации. В секулюме может быть воспринято в 1-м значении и сочтено вульгарным или даже оскорбительным. По своей природе обитатели экстрамуроса, склонные нести П., чаше других обижаются (либо делают вид, что обижаются), когда им на это указывают. Таким образом, обитатель матика оказывается практически в безвыходном положении. Он вынужден либо употребить «неприличное» слово, прослыть грубияном и оказаться исключённым из цивилизованного речевого общения, либо сказать то же самое иначе, то есть включиться в распространение П. и поддержать явление, с которым собрался бороться. Последнее, возможно, объясняет исключительную стойкость и неистребимость П. Разрешить дилемму данному словарю не под силу, так что вопрос следует предоставить иерархам, занятым взаимодействием с секулюмом. Син.: брендятина.
«Словарь», 4-е издание, 3000 год от РК.
